Чему нас учат обезьяны?
Сядь выше, надуй щеки
Звериные начальники, как правило, самцы. Выглядят солидно и представительно, то и дело хмурятся на подчиненных, огрызаются на них, надувают щеки и похлопывают себя по гениталиям.
— Особенно усерден в этом смысле какой-нибудь павиан, занимающий высокий пост и не желающий с ним расставаться, — смеется профессор Дольник. — Он долго боролся, устранял конкурентов и вот стал самым главным. Сидит он всегда на возвышении, вид говорит сам за себя: пышная грива, широкая седая мантия, суровый взгляд из-под бровей и крупные желтые клыки.
Но даже достигнув почета и уважения, павиан остается начеку. Ему все время кажется, что в стаде нет должного порядка, а другие самцы так и норовят его подсидеть. Порядок приходится наводить: укусить кого-нибудь или ударить. Иногда хватает и более мягких мер: павиан грозно поводит бровями то на одну обезьяну, то на другую, грозит кулаком, скалит зубы, стучит себя в грудь. Для профилактики начальник время от времени подзывает самцов и заставляет их принимать одну из поз подчинения: опустить голову, пасть ниц или встать в унизительную позу самки, готовой к спариванию. Ну а если кто-то выкопает что-то вкусное или найдет что-то интересное — вожак обязательно потребует это себе. Самок он считает своей собственностью и не допускает, чтобы они спаривались с самцами низших рангов. Такая вот непростая жизнь у обезьяньих начальников. Но и человеческим не легче. Им тоже постоянно надо демонстрировать свою власть, положение и солидность. Более того — обязательно пользоваться всем этим. Иначе подчиненные могут забыть, кто тут начальник.
Выше голову, петух
Почему незабвенный Хлестаков из гоголевского «Ревизора» достиг почета, уважения и славы столь стремительно? А потому, что создал такую ситуацию, когда окружающие словно бы надели на него «корону». Не зря говорят, что короля делает свита. Справедливость этой пословицы ученые подтвердили экспериментами в курятнике.
Они взяли самого «опущенного» петушка, забитого и заклеванного своими собратьями. Приклеили ему на голову огромный красный гребень из поролона — символ высокого ранга и пустили обратно в курятник. Поначалу петушок, еще не сообразив, что у него на голове «выросло» нечто выдающееся, вел себя по-прежнему забито. Но другие петушки, подбегающие клюнуть его по привычке, сразу замечали разницу. И пасовали перед огромным гребнем.
Раз за разом, обнаруживая неуверенность былых обидчиков, петушок горделиво надувался, выше поднимал голову и шаг за шагом восходил на вершину иерархической лестницы при полном потворстве окружающего общества. И в итоге оказался более жестоким, чем предыдущие лидеры, завоевавшие право клевать ближних в конкурентной борьбе. Тогда ученые сняли с него гребень — и ужас: за какой-то час распетушившийся самозванец скатился на дно пирамиды. Вывод: надел гребень — не снимай, начал петушиться — продолжай. Иначе заклюют.
Заведи побольше любовников
— В древности выживание наших предков зависело от того, сможет ли самка пробудить у полового партнера желание заботиться о ней и о ее потомстве, — уверен профессор. — Задача была труднейшая, поскольку самцы-приматы относились к слабому полу весьма пренебрежительно. С другой стороны, самцам периодически хотелось секса. И, как правило, чаще, чем самкам. Хотелось до того сильно, что они буквально покупали половое расположение своих пещерных соседок лакомыми кусочками. Близкие родственники человека — карликовые шимпанзе бонобо, к примеру, до сих пор расплачиваются за близость бананами. Но не более того.
Наши первобытные самки однажды сообразили, что сексом вполне можно прокормить себя вместе с потомством. В итоге выработали уникальную способность к поощрительному спариванию. Хочешь секса, дорогой? Тогда дари подарки и корми детей. А иначе рядом и не ложись. Дальше — больше: живи вместе. А если «мужа» съест хищник? Кто тогда прокормит? Ответ напрашивался сам собой. Надо завести еще одного мужа, а лучше нескольких. Можно любовников. Так женская логика прочно въелась в гены — люди эволюционно не моногамны. Отсюда — непрочность браков и частота измен, наблюдаемая в современном обществе.
Пни неугодного, подчиненные помогут
Макаки и собаки демонстрируют нам пример того, как надо расправляться с инакомыслящими. На них натравливают всю стаю.
— Зоологи давно заметили, что стоит вожаку начать наказывать одного из подчиненных, как другие спешат ему помочь, — продолжает Виктор Рафаэльевич. — Собаки лают, кусают наказываемого, а макаки кричат и кидаются в него калом, норовят ткнуть чем-нибудь. Этнологи разобрались, почему они себя так ведут. Это переадресованная агрессия, накопившаяся в страхе перед вожаком. Она по иерархическому принципу переносится на того, кто слабее. На такое особенно горазды «подонки» — те, кто занимает дно пирамиды: ведь они боятся всех. И когда вдруг наказуемый оказывается как бы ниже дна, слабее их, его можно безнаказанно ударить. Интересно, что и самки, обычно в самцовые иерархические игры не играющие (их ранг ниже ранга любого самца), в это дело не только втягиваются, но и действуют усерднее самцов. Этот простой механизм позволяет вождю без особого риска для себя подавлять нижестоящих.
Стоит только начать, а дальше стая докончит.
Подобных примеров полно и у нас на повседневном житейском уровне. Заметьте, стоит начальнику прилюдно отчитать подчиненного, как тут же находятся последователи более низкого ранга, охотно принимающие эстафету травли.
ИТОГО
Человек, как и все животные, имеет множество врожденных программ поведения, которые в нужный момент срабатывают. По большому счету, они одинаковые, отличаются только способами проявления. Природой в нас заложена даже программа воровства. Наши далекие предки, считают ученые, не выжили бы, если бы не умели отбирать и грабить. Поэтому все мы изначально «знаем», как воровать, и знаем, что это плохо. Но будем ли мы ворами или честными, зависит от нас. Также зависит от нас и доля допускаемого «зверства» в человеческом стаде. И перспектива: совсем озвереть или частично.
Источник: polonsil.ru
